От гpеч. katharos – чистый, пpивеpженцы еpеси XI – XIII веков, получившей pаспpостpанение в Западной Евpопе (главным обpазом, в Италии, Фландpии, южной Фpанции) и являвшейся выpажением пpотеста шиpоких слове гоpожан (пpеимущественно pемесленников) и части кpестьян пpотив феодального гнета. Догматика катаpов, в значительной меpе заимствованная у богомилов дуалистична; для нее хаpактеpно пpотивопоставление двух начал: добpого (созданный богом невидимый, духовный и единственно истинный миp) злому (земной, матеpиальный миp, созданный сатаной). Осуждение всего земного, плотского вело к кpайнему аскетизму: катаpы отвеpгали бpак, запpещали употpебление животной пищи, допускали самоубийство. Катаpы не пpизнавали цеpковных таинств, поклонения святым, индульгенций. Катаpы изобличали поpоки католического духовенства (pимского папу считали наместником сатаны). Тpебовали ликвидации цеpковного землевладения, отказывались от уплаты цеpковной десятины. Создали свою pелигиозную оpганизацию, во главе котоpой стояли наставники – совеpшенные (perfect), обязанные вести аскетический обpаз жизни. Пpотив катаpов цеpковь пpи поддеpжке светской власти повела ожесточенную боpьбу. Учение катаpов легло в основу еpетического движения альбигойцев. В pезультате беспощадных пpеследований к концу XIII – пеpвой половине XIV веков еpесь катаpов почти полностью была искоpена. Одно из доказательств несуществования бога (по крайней мере, в его иудейско – христианской версии) называется доказательством от зла – если бы всемогущий, всевидящий и всеблагой бог существовал, он очистил бы мир от зла, а поскольку зло существует, значит, бога нет. Это, на самом деле, одно из суровых философских испытаний официальной религии, и существуют многочисленные теодицеи (объяснения, почему всеблагой Господь всё же
допускает зло) – например, концепция свободы воли, или представление о зле как испытании души. Хорошим выходом из подобной ситуации является признание существования вместе с богом добра равносильного ему бога зла. Вся история мира, таким образом, представляется в виде бесконечной борьбы этих двух сил. На этом было основано манихейство, также называемое просто дуализмом: персидский раскольник Мани пытался в III в. свести воедино известные ему религии (в наибольшей степени – христианство и зороастрианизм). Наибольшего распространения катары достигли на юге Франции к середине XI века – не в малой мере своим смиренным образом жизни, резко контрастирующим с поведением католических священников. В течение следующего столетия церковь регулярно, но неорганизованно, устраивала показательные сожжения еретиков.
В 1179 году папа Александр III предал анафеме всех катаров, но особого эффекта это не возымело. Свежеизбранный папа Иннокентий III решил перейти к более суровым мерам. В 1203 он устроил несколько публичных дебатов в крупных городах Лангедока. Окончились они по большей части вничью, хотя на стороне церкви выступали лучшие проповедники, включая будущего св. Доминика (испанский монах Доминик де Гусман). Следующее действие, предпринятое папой, имело неожиданные последствия – после того как в Тулузе был публично осуждён один из почитаемых аристократов, папа был ославлен народом как ставленник дьявола. В 1208 папский легат, возвращавшийся из Тулузы (куда был послан добиться отмены местной политики терпимости к катарам) был убит антиклерикальными повстанцами, скорее всего, никакого отношения к катарам не имевшим. Это послужило формальным поводом к крестовому походу. Раймон Роже Тренкавель, виконт Безье и Каркассона, стал одним из немногих южнофранцузских правителей, кто решил защищаться от вторжения. 21 июля 1209 года из Рима выступила армия, которая насчитывала около 30 тысяч рыцарей. Война была быстрой и невероятно жестокой. Собственно, знаменитые слова "Убивайте всех Господь своих узнает" были сказаны именно представителем папы перед бойней в Безье (15 тысяч погибших горожан) в ответ на вопрос военачальника о том, как отличать правоверных от еретиков.
Катары были рассеяны и искали убежища в горах. Наиболее мощным из таких убежищ стала вновь отстроенная крепость Монсегюр, в горах Корбье к юго – западу от Каркассона. Однако в 1244, после годичной осады, пала и она. Перед сдачей четверо наиболее верных священников сумели спуститься по отвесной стене при помощи верёвок и скрылись в пещерах, унеся с собой сокровище – по легенде, Грааль. Название Альбигойцы катары получили оттого что в 1165 г. их ересь осудил собор в городе Альби. Вообще, с названиями тут некоторая путаница. Церковь честила катаров разнообразными ругательствами обзывая их именами известных прошлых еретических течений – в том числе и манихейцами, например (которыми они, строго говоря, не являлись). Никаких письменных свидетельств о катаризме из первых рук не осталось – все документы были сожжены инквизицией (образованной в 1215 г. Латеранским собором). С наиболее полной критикой философии и теологии катаров выступил св. Августин. После завоевания Каркассона крестоносцами он перешёл под командованием предводителя крестового похода Симона де Монфор, а в 1223 г. его сын отказался от Лангедокских владений в пользу Луи VIII. Последующие французские короли, собственно, и придали крепости её современный вид. В Ситэ, центре города, находятся две великолепно сохранившиеся концентрические стены.
Поскольку в философии катаров бог никак не мог иметь отношения к материальному миру, идея трансубстанциации его в виде Христа как человека была им чужда (это, кстати, и было основной точкой столкновения с католицизмом). Поэтому появились интересные версии относительно того, что же там на самом деле происходило. Большинство из них были связаны с фигурой Иоанна Крестителя – он выставлялся либо истинным мессией, либо (чаще) падшим ангелом, посланником дьявола (или самим дьяволом), который, собственно, и вызвал все события в Новом Завете.